Конституционный суд РФ запретил лишать работника дополнительных выплат на длительный срок и в значительном объеме, если на него однажды было наложено дисциплинарное взыскание. А поскольку на практике подобное допускалось в связи с несовершенством статьи 135 Трудового кодекса РФ, то эта статья признана не соответствующей Конституции России.
В Конституционный суд РФ обратилась Елена Царегородская из Петербурга. Она работала медицинским регистратором офтальмологической клиники Военно-медицинской академии.
Почти год она получала минимальную зарплату — иногда ей даже доплачивали до МРОТ. Между тем в соответствии с трудовым договором сотруднице полагался должностной оклад, надбавка за выслугу лет, премия за добросовестное исполнение обязанностей в размере 25 процентов от оклада, годовая премия, а также выплаты за счет денежных средств, полученных от оказания услуг по ОМС и от высокотехнологичной медпомощи. Кроме того, за счет федерального бюджета в соответствии с дорожной картой по повышению оплаты труда работникам здравоохранения выплачивались дополнительные суммы.
Этих доплат гражданка лишилась, получив два выговора — за просрочку сдачи отчета и за некое грубое нарушение медицинской этики.
До момента принятия руководством решения о снятии дисциплинарного взыскания оно считается действующим. Причем действующим в течение одного года, а потому работодатель в своем праве, посчитали в Госинспекции труда в Санкт-Петербурге и в судах общей юрисдикции, в которые обратилась гражданка.
«Выплаты стимулирующего характера являются исключительным правом работодателя, но не его обязанностью», — решили во всех судебных инстанциях.
Довод Царегородской о том, что Положение о выплатах стимулирующего характера работникам Военно-медицинской академии содержит пункт 38, согласно которому выплата за своевременное и добросовестное исполнение должностных обязанностей не осуществляется работнику лишь за месяц, в котором издан приказ о взыскании, во внимание никто не принял. Как и коллективный договор, который не предусматривает лишения работника дополнительных выплат, кроме премии за надлежащее выполнение обязанностей.
Судьи Конституционного суда РФ посчитали, что это неправильно. В действующем законодательстве не прописаны ни сама возможность, ни допустимые пределы и сроки снижения размеров стимулирующих выплат. Поэтому в коллективных договорах и локальных нормативных актах такие правила устанавливаются произвольно «в нарушение принципов справедливости, равенства, соразмерности и права работника на справедливую заработную плату».
— Такой пробел в правовом регулировании имеет конституционную значимость, поскольку приводит к нарушению не только права работника на справедливую заработную плату, но и конституционного права на вознаграждение за труд без какой бы то ни было дискриминации, — указал КС, — а также принципов справедливости и равенства, и не согласуется с конституционными предписаниями об уважении человека труда и самого труда и с конституционно одобряемыми целями возможных ограничений прав и свобод человека и гражданина.
В законодательстве не прописаны ни возможность, ни пределы и сроки снижения выплат
Федеральному законодателю поручено в кратчайшие сроки внести необходимые изменения в действующее правовое регулирование. Вплоть до этого факт применения к работнику дисциплинарного взыскания может учитываться при выплате лишь тех премий, которые начисляются за период, когда оно было применено. Если же выплаты начисляются за осуществление отдельных видов деятельности, финансируемых в особом порядке, то их трогать вообще не следует, указал КС.
И во всяком случае «снижение размера премиальных выплат не должно приводить к уменьшению размера месячной заработной платы работника более чем на 20 процентов».
Дело Елены Царегородской подлежит пересмотру. Зарплату ей должны доначислить и выплатить.
Новый подход к назначению экспертизы — по пути исполнения предписаний Постановления КС РФ от 20 июля 2024 года № 43-П.
Минюст России подготовил законопроект во исполнение Постановления Конституционного Суда РФ от 20 июля 2024 года № 43-П.
Данным Постановлением Конституционный Суд РФ признал абз. 2 ч. 2 ст. 85 и ст.
96 ГПК не соответствующими Конституции РФ в той мере, в какой они не обеспечивают гарантий получения оплаты экспертизы, и говорили, что одним из вариантов решения проблемы в гражданском процессе является моделирование его по образцу арбитражного процесса (то есть предусмотреть проведение экспертизы только при предварительном внесении денег за экспертизу на депозит суда).
Из текста законопроекта видно, что Минюст России в качестве основного сценария рассматривает необходимость предварительного внесения стороной денег на депозит суда, но допускает проведение экспертизы без внесения денег на депозит в том случае, если эксперт дал согласие на проведение экспертизы без предварительного внесения денег на депозит.
Идея понятная и разумная. Такой подход можно только поддержать.
Тем не менее вызывает сомнения юридическая техника законопроекта.
Так, например, кажется бесцельным следующее указание в Законопроекте: «Эксперт или судебно-экспертное учреждение не вправе отказаться от проведения порученной им экспертизы в установленный судом срок в случае внесения денежных сумм в размере оплаты экспертизы, подлежащих выплате экспертам, на счета, указанные в части первой статьи 96 настоящего Кодекса».
Все-таки эксперт не может отказаться от экспертизы не потому, что ему уже заплатили (денежные средства внесли на депозит суда), а потому, что в силу принципа обязательности вступившего законную силу судебного постановления (ст. 13 ГПК РФ) определение о назначении экспертизы является обязательным для всех без исключения, в том числе эксперта, которому суд поручил эксперту провести экспертизу. По этой причине это предложение в Законопроекте просто лишнее, без него можно обойтись.
Также лишним кажется включение нового абзаца в ст. 79 ГПК РФ: «В случае, если просьба о назначении экспертизы заявлена стороной, суд выносит определение о назначении экспертизы только после внесения стороной, заявившей соответствующую просьбу, денежных сумм в размере оплаты экспертизы, на счета, указанные в части первой статьи 96 настоящего Кодекса, за исключением случаев, предусмотренных абзацем вторым части первой статьи 96 настоящего Кодекса».
Дело в том, что в ч. 1 ст. 96 ГПК РФ уже предусмотрена обязанность сторон предварительно внести денежные суммы, подлежащие выплате экспертам, на депозитный счет суда. Поэтому в рамках текущего правового регулирования суд может не назначать экспертизу до тех пор, пока сторона не внесет предварительно денежные средства за экспертизу на депозит суда.
Основная проблема всё же состояла в практике применения судами норм, а также норме абз. 2 ч. 2 ст. 85 ГПК РФ о том, что «Эксперт или судебно-экспертное учреждение не вправе отказаться от проведения порученной им экспертизы в установленный судом срок, мотивируя это отказом стороны произвести оплату экспертизы до ее проведения».
По большому счету достаточным было исключить эту норму и определить последствия невнесения стороной денежных средств на депозит суда.
При этом в качестве последствий такого невнесения денег на депозит суда Законопроект предлагает следующее:
1) если сторона не внесла деньги на депозит, то суд отклоняет ходатайство и рассматривает с учетом имеющихся доказательств;
2) если без экспертизы рассмотреть дело не получится, то:
— экспертиза проводится, если эксперт выразил готовность провести экспертизу без предварительной оплаты (идея понятная — эксперт сам берет на себя риски неоплаты); либо
— экспертиза проводится по инициативе суда за счет средств федерального бюджета.
Идея законопроекта хорошая, однако эта идея может быть воплощена в жизнь даже с учетом текущего правового регулирования, ведь и сейчас:
1) эксперт может согласиться провести экспертизу без предварительного внесения денег на депозит
2) суд может по своей инициативе назначить экспертизу и тогда экспертиза проводится за счет средств федерального бюджета.
При этом в любом случае юридическая техника законопроекта вызывает сомнения.
КС РФ поручил законодателю решить проблему оплаты судебных экспертиз
Предметом рассмотрения КС РФ стал вопрос о конституционности ряда положений ГПК РФ, посвященных вопросам выплаты экспертам вознаграждения за работу, выполненную по поручению суда общей юрисдикции.
В жалобе заявитель указал (некоммерческой экспертной организации), что оспариваемые нормы допускают ситуацию, когда судебные эксперты, выполняющие тождественную работу, оказываются в неравном положении. Дело в том, что нормами ГПК РФ в отличие от АПК РФ не предусмотрена возможность отказаться от проведения экспертизы на том основании, что денежная сумма для ее оплаты до ее проведения в установленном порядке не внесена. Соответственно, те из экспертов, кто по поручению арбитражного суда готовит экспертизы, плата за которые до их проведения подлежит внесению на счет этого суда, гарантировано получают вознаграждение.
Тогда как те, кто готовит экспертизы по поручению суда общей юрисдикции – притом что их проведение не обусловлено предварительным внесением стороной (сторонами) денежных средств на соответствующий счет, – рискуют не получить вознаграждение в случаях, когда фактическое исполнение судебного акта невозможно.
Рассмотрев материалы дела, КС РФ указал следующее.
Деятельность эксперта, оказывающего содействие правосудию, имеет публично-правовое значение, а на государстве лежит обязанность обеспечить надлежащие условия ее осуществления, в том числе в части оплаты. Законодательное регулирование, в силу которого эксперт не вправе уклониться от порученной ему экспертизы, можно расценивать как обеспечивающее реализацию конституционного права каждого на судебную защиту.
По общему правилу оплата эксперту вносится на счет соответствующего суда до проведения исследования. Если же эта обязанность не выполнена стороной, заявившей ходатайство об экспертизе, расходы эксперта возмещаются стороной, проигравшей спор. В случае необходимости – в принудительном порядке.
Услуги государственных судебно-экспертных учреждений относительно более востребованы, а потому эпизодические случаи неоплаты их исследований, как правило, не создают угрозы прекращения экспертной деятельности. Если же неоплата носит регулярный характер, риск негативных последствий, безусловно, возрастает. Подобные последствия тем более вероятны для экспертных организаций и экспертов, которые не имеют гарантированного финансирования и государственного статуса, а поэтому наиболее нуждаются в гарантиях защиты их прав на получение платы за проведение судебных экспертиз.
Законодателем не установлен эффективный правовой механизм, позволяющий разрешить коллизию конституционно значимых ценностей: с одной стороны, права эксперта на оплату надлежащим образом проведенного исследования, а с другой стороны – права участников судебного процесса независимо от их материального положения на своевременное рассмотрение дела и вынесение по нему решения, основанного в том числе на результатах назначенной судом экспертизы, от проведения которой эксперт, по общему правилу, не может отказаться.
Абзац 2 ч. 2 ст. 85 и ст. 96 ГПК РФ не соответствуют Конституции РФ. Законодателю надлежит внести в правовое регулирование необходимые изменения.
До этого решение о назначении экспертизы должно приниматься только после внесения стороной (сторонами) на счет суда суммы в размере оплаты экспертизы либо после рассмотрения вопроса о последствиях невнесения указанной суммы.
Если эта сумма не внесена в разумный срок, суд должен принять решение о необходимости экспертизы с учетом того, будет ли она иметь решающее значение, и обусловлено ли невнесение указанной суммы имущественным положением стороны (сторон). При этом суд вправе назначить экспертов по своей инициативе либо освободить гражданина от оплаты экспертизы или уменьшить ее размер, что означает оплату за счет средств бюджета. Если же суд решит, что невнесение оплаты экспертизы представляет собой злоупотребление правом, он вправе признать факт, для выяснения которого экспертиза была назначена, установленным или опровергнутым без ее проведения.
Дело заявителя подлежит пересмотру после внесения необходимых для этого изменений в правовое регулирование (Постановление Конституционного Суда РФ от 20 июля 2024 г. № 43-П, Информация Конституционного Суда России от 20 июля 2024 г.).